Описательные места в повести совсем не нужны, важен только диалог; только форма его должна быть не обычная театральная, а беллетристического характера.

В конце концов, он уговорил меня. Сюжет, уложенный в четыре акта пьесы, я перелил в четыре номера «Севера» в виде исторического рассказа. Чехов, что был тогда на Рождестве в Петербурге, говорил:

— «А что вы думаете, — может быть, так и надо писать, освободясь от тисков и сценической условности и беллетристической сухости? Может быть, такая отшлифовка наших писаний нужна наиболее».

Как бы то ни было, повесть моя к началу февраля была уже закончена печатанием, и я приступил к ритуалу проведения пьесы через; драматическую цензуру и Театрально-литературный комитет. Ни одна моя пьеса не проходила с такой стремительностью через шлагбаумы этих инстанций. Цензор Альбединский пророчил пьесе большой успех и почти ничего из нее не вычеркнул.

— «Я не пропускаю ее безусловно, — извинялся он, — потому что «безусловно» одобряются только печатные произведения, а не рукописи».

Не менее благополучно прошла пьеса и через Дирекцию. Виктор Крылов, только что назначенный тогда Управляющим труппой, заявил, что он отводит ей место в середине сезона, и что она ему напоминает его «Девичий переполох». Не могу сказать, чтобы сравнение это было мне уж очень лестно, но для Крылова это было много. В Москве тоже ухватились за «Истукана», и даже на роль матери Коптева назначили Ольгу Садовскую. Имена Лешковской, Южина, Рыбакова, Макшеева, Музиля — давали блестящий антураж, и я совершенно успокоился до осени, в предвкушении счастья постановки пьесы одновременно на двух образцовых сценах. Вдобавок случилось следующее обстоятельство, увеличившее мое радужное настроение.

В Михайловском театре давали пьесу Пьера Вольфа «Les Maris de leurs filles». Она очень нравилась директору И. А. Всеволожскому, и он предложил мне ее перевести. Я охотно согласился, и в течение недели, весной 1883 года, сделал ее перевод. Когда Директор прочел его, он посоветовал:

— «Почему бы ее не переложить на русские нравы? Я ее хочу предложить в Москву. Как они там сыграют французов? — Главный, второй акт написан так, что и русские, и англичане, и итальянцы, — одинаково могут быть его героями. Если вам кажется это неудобным, снимите ваше имя, как переводчика, с афиши».

«Les Maris» дана была в Малом театре, после открытия спектаклей в августе 1893 года, с Южиным и Лешковской в главных ролях. Оба они имели большой успех, особенно во втором акте. Пьеса называлась «Брак».

Но она была не понята московскими критиками и третировалась ими как самое заурядное бульварное произведение мелких парижских театров. У нас в этом отношении есть заносчивость. Все чужое хорошо за морем. Но