14. А в Фессалии упражнение в пляске сделало такие успехи, что тамошние жители называли своих правителей и защитников «передовыми плясунами». Это доказывают надписи на статуях, которые они воздвигали отличившимся. Так, одна надпись гласит: «Город выбрал его передовым плясуном», а в другой читаем: «Изображение это народ поставил Эйлатиону, хорошо сплясавшему битву».

15. Я не говорю уже о том, что из древних таинств нельзя найти ни одного без пляски. Ведь само собой понятно, что Орфей и Музэй, наилучшие тогдашние плясуны, установившие мистерии, узаконили, как нечто весьма прекрасное, и то, чтобы люди посвящались в таинства с ритмом и пляской. Так и обстоит дело в действительности; впрочем, о самых таинствах следует молчать ради непосвященных, но вот что слышат все, а именно: про людей, рассказывающих про мистерии, обычно говорят что они пляшут без соблюдения такта.

16. А на Делосе даже и жертвоприношения не совершались без пляски, но всегда вместе с нею и под музыку. Сходились хороводы отроков, и при звуках флейты и кифары одни водили хоровод, а другие, избранные из их среды, как самые лучшие, под эту музыку плясали. Поэтому и песни, написанные для этих хороводов, назывались «гипорхемами», т. е. плясовыми под пение, и ими преисполнена лирическая поэзия.

17. Но к чему мне распространяться пред тобой о греках, когда даже и индийцы, встав рано утром, поклоняются Солнцу, но не так, как мы : поцелуем себе руку да и думаем, что этим наше поклонение закончено? Нет, они становятся к востоку и приветствуют Солнце пляской, придавая себе в безмолвии известный вид и подражая хороводному танцу этого бога. Это и есть поклонение индийцев, их хороводы и жертвоприношение. Отсюда таким именно способом они дважды умилостивляют бога как в начале дня, так и на закате.

18. А Эфиопы, даже когда и сражаются, делают это с пляской: эфиопский муж не может выпустить стрелы, взятой им с головы, — она ведь служит им вместо колчана, и они обвязывают вокруг нее стрелы на подобие лучей, — если раньше не пропляшет, не пригрозит своим видом и не напугает врага пляской.

19. Раз мы прошли по Индии и Эфиопии, то нашему рассуждению следует спуститься и в соседний с ними Египет. Действительно, мне кажется, что и старинное сказание про египтянина Протея означает только то, что он был одним из плясунов, человеком одаренным способностью подражать и могущим принимать всякие образы и изменения ; поэтому он мог подражать и влажности воды, и пылкости огня вместе с силой его движения, и свирепости льва, и ярости барса, и качанию дерева, и вообще всему, чему ни пожелал. Но сказание взяло от этого только более удивительное и представило его природу так, будто oн становился тем, чему подражал, а это присуще и теперешним плясунам. Ты можешь видеть, как они быстро и своевременно изменяются и подражают самому Протею.