ных, а для самих исполнителей в высшей степени здорово. Я назвал бы это упражнение самым прекрасным и строго ритмичным, так как оно делает тело поворотливым, гибким и более легким, научает его быть более склонным к изменениям, а вместе с тем сообщает телам и не малую силу.

72. Каким же образом пляска не может быть занятием вполне гармоничным, раз она изощряет душу, упражняет тело, услаждает зрителей, сообщает много сведений из древности при звуках флейт, кимвалов, стройном пении и очаровании для глаз и слуха? Поэтому, если ты ищешь вполне хорошего голоса, где в другом месте найдешь ты его? если ты ищешь более пронзительных звуков флейты и свирели, то во время пляски тебе можно вполне насладиться ими. Я не говорю уже о том, что, побывав на подобном зрелище, ты улучшишь свой нрав, так как увидишь, что театр ненавидит дурные деяния, плачет об обиженных и вообще воспитывает нравы зрителей.

73. Но что заслуживает особенной похвалы у плясунов, об этом я скажу сейчас : они одновременно заботятся как о силе, так и ловкости членов своего тела, и это для меня столь же удивительно, как если бы кто в одно и то же время изображал мощь Геракла и женственность Афродиты.

74. Теперь я желаю показать тебе в своем рассуждении, каковы должны быть у современного плясуна душа и тело. Впрочем, касательно души я говорил уже очень много. Именно: я утверждаю, что ему надо обладать прекрасной памятью, быть талантливым, рассудительным, остроумным и уметь всегда уловить надлежащее положение, а сверх этого разбираться критически в поэмах и песнях, выделять самые лучшие мелодии и порицать составленные плохо.

75. Что же касается тела плясуна, то, мне кажется, оно должно сообразоваться с каноном Поликлита. Именно, плясун не должен быть особенно высок, ни чрезмерно длинен, ни низок и похож на карлика ; ему надо быть вполне пропорциональным, не очень толстым — тогда исчезла бы иллюзия — и не слишком тонким — это напоминало бы скелет или труп.

76. Мне хочется также привести тебе восклицания одного народа, отнюдь не плохо умевшего указывать на эти недостатки. Именно, жители города Антиохии, весьма талантливые и очень чтущие пляску, так внимательно следят за каждым словом и действием представления, что ни от одного из зрителей ничто не ускользает. Так, однажды появился у них плясун небольшого роста и стал изображать Гектора; тогда все в один голос закричали: «Ты — Астианакт, а где же Гектор?» А в другой раз один человек непомерно длинный стал плясать в роли Капанея и нападать на Фивские стены, и зрители предложили ему : «Перелезай через стену; тебе совсем не нужна лестница». В третий раз, когда толстый и жирный плясун отваживался на большие прыжки, антиохийцы сказали ему: «Пощади пожалуйста сценические подмостки». И наоборот, очень тонкому они закричали : «Поправляйся, хорошенько», как будто он был болен. Я вспомнил об этом не ради шутки, а чтобы показать тебе, что даже целые народы