ником Кратоном. Трактат составлен применительно к указанной выше писательской манере Лукиана. Вероятно, он имел такие же сведения об излагаемом предмете, сколько знает у нас про балет всякий образованный человек. Поэтому, избрав себе данную тему, он обратился к какому-нибудь хорошему руководству по настоящему вопросу и составил на основании этого пособия живую и бойкую статью, написанную в общем довольно размашисто, без особой отделки, особенно в перечислении мифологически сюжетов для пантомимы, и с некоторою гиперболичностью, присущею софисту-ритору. Но все же он дает, в общем, ясное и отчетливое представление об излагаемом предмете, почему и находит всегда себе почетное место в изложениях истории танцев и балета. Особое порицание, но и то за свою внешность, вызвал диалог со стороны известного автора «Оберона» и вместе прекрасного, можно сказать классического, переводчика Лукиана, Хр. М. Виланда, который говорит: «Весь этот трактат в моих глазах является одним из самых дурных произведений нашего автора, без гения, без искусства, без методы, без философии и без вкуса»… и т. д. (Lucians von Samosata Sämtliche Werke. Aus dem Griechischen übersetzt und mit Anmerkungen und Erläuterungen versehen von С. M. Wieland. Vierter Theil. Lpzg. 1789, S. 373 f.). С точки зрения содержания наш трактат вызвал полупрезрительное отношение у одного из русских историков балета в словах: «Диалог о пляске» Лукиана — не более как шутливая бутада о римской пантомиме» (Ежегодник Имп. Театров, 1899−1900. приложение 2-е, стран. 54). Я умалчиваю об имени автора этой тирады, так как она поразительно совпадает с отзывом о нашем трактате известного французского ученого Еmmanuel’я «La danse Grecque antique. Paris 1896, p. 5): «Le Dialogue de la danse, de Lucien, n’est qu’une boutade, pleine de gaîte, dont la pantomime romaine fait tous les frais». Для целей, поставленных французским исследователем, диалог «О пляске» дает действительно очень мало. Что это замечание нашего соотечественника стоит совершенно одиноко даже в его собственной статье, показывают другие места ее, где диалог признается, напр., «наиболее ценным авторитетом при суждении о танцах античной эпохи» (стран. 58) или к Лукиану же рекомендуется обратиться историку античной хореографии на стран. 119. Сам автор неоднократно ссылается на диалог На русском языке этот трактат доселе не появлялся, хотя в общем греческого сатирика переводили у нас довольно усердно. Так, еще в XVIII веке почти все произведения Лукиана появились в передаче «свя-